3 июля 1935 года приказом Президиума Ленинградского совета народных депутатов некрополь «Литераторские мостки» получил музейный статус. История музея началась еще в 1756 году, когда указом императрицы Елизаветы Петровны земля близ Волковой деревни была отведена под Волково Православное кладбище. Оно было заболоченным, и на дорожки для удобства передвижения укладывали доски – мостки, и все исторические дорожки кладбища называются «мостки». В 1848 году в конце одной из дорожек похоронили критика В. Г. Белинского, влияние которого на современную ему литературу и молодых писателей было огромным. Постепенно вокруг Белинского и вдоль дорожки, которая ведет к его могиле, стали появляться захоронения известных литераторов, и в народе дорожку начали называть «Литераторскими мостками». Понятие «литератор» трактовалось широко, к литераторам относили историков, экономистов, и в целом – ученых, ведь так или иначе их жизнь сопряжена с созданием текстов. Так близ Литераторских мостков появились могилы А. С. Попова и Д. И. Менделеева.
Северная часть Волкова кладбища стала настоящим пантеоном, где были похоронены выдающиеся представители передовой общественности, и идея о том, чтобы дать некрополю статус объекта, охраняемого государством, появилась вскоре после революции. Вот что пишет корреспондент газеты «Летопись Дома литераторов» А. Петрищев в ноябре 1921 года:
«В холодный серенький осенний вечер брожу по Литераторским мосткам Волкова кладбища. Странное чувство, – будто видишь давно знакомое, милое лицо, но оно исцарапано, избито, изрыто шрамами. Оттого оно еще милей, родней. Но глядеть на него больно.
Ураган не пощадил этого уголка. Снесены решетки. Вырваны кресты. Говорят: «топливный кризис». Не знаю, стало теплее от кусков кому дерева, награбленных с литераторских могил. Но по случаю какого кризиса надо было повалить мрамор на могиле Афанасьева-Чужбинского? Зачем побиты стекла на памятнике Омулевского? Для какой пользы с памятников сорваны медальоны? (…)
На Литераторских мостках коллективный безумец, озорник или дикарь продолжает гулять и тешиться. Многое он исковеркал. Кое-что почти стер с лица земли. Даже приметную для меня могилу Н. Ф. Анненского нахожу с трудом при помощи свидетельских показаний и уцелевшего от 1912 г. фотографического снимка… Рядом холмик над гробом П. Ф. Якубовича. Как он осиротел: ни решетки, ни скамейки. Уцелел лишь крест (…)
Осматриваю те литераторские могилы, о которых, сколько мне известно, есть кому заботиться: живы и находятся в Петербурге родственники и близкие. Что значит присмотр!.. Эти могилы в порядке; иные даже в хорошем порядке. Участь остальных становится понятнее: родственников в городе нет, близких нет. Заботиться некому. Осиротелые могилы. Что бывает с осиротелыми могилами, – известно (…) Систематически же охранять кто станет? Правда, говорят: национальная святыня. Но если бы она признана была национальной, – для ее охраны сочли бы долгом создать постоянную организацию (…)
Около Волкова кладбища по обе стороны рельсовой ветки лежат звенья зимнедворцовой решетки. Спрашиваю сведущих людей, зачем здесь еще этот покойник? Отвечают:
– На Литераторских мостках хотели.
– На Литераторских?!
– Неспособно оказалось… Литератор-то не сплошь лежит. Чересполосица: кто между купчихами, кто между надворными советниками… Среди буржуев… Девать, впрочем, некуда. Так ли, сяк ли, придется поставить…
Главное, – девать некуда… Да, пора признать Литераторские мостки национальным достоянием».
Примечательно то, что звенья ограды Собственного сада Зимнего дворца (он существует и сейчас, но ограды не имеет) были привезены именно на Литераторские мостки – с целью создания особого, огороженного, охраняемого пространства. Однако поскольку в 1920-е выделение заповедной территории казалось невозможным, звенья решетки увезли на проспект Стачек и установили вдоль сада Девятого января, созданного по проекту архитектора Л. А. Ильина.
Именно архитектор Ильин займется генеральным планом Ленинграда в 1930-е, и в 1935 году будет представлен проект Генплана, согласно которому в городе появлялось множество транспортных магистралей, одна из которых – улица Дзержинского (современная Гороховая) – и определила границы музея-некрополя. Согласно Генеральному плану, «за вновь проектируемым мостом через Обводный канал улица Дзержинского рассекает ряд кварталов и выходит у Волкову кладбищу (…) Прорезаемое улицей кладбище превращается в парк». Если посмотреть на карту Литераторских мостков, можно увидеть, что от Волковского кладбища некрополь отделен прямой диагональной линией – именно здесь должна была проходить улица Дзержинского (юго-западный участок некрополя вошел в его состав позднее).
Летом того же 1935 года Ленсовет вынес приказ «о выделении из треста “Похоронное дело” Лазаревского, Тихвинского и Литераторских мостков Волкова кладбища в самостоятельную единицу в системе Управления Благоустройства». И постановил «объявить Лазаревское и Тихвинское кладбища, а также Литераторские мостки Волкова кладбища памятниками-музеями общего значения и превратить их в парки общего пользования (с запрещением захоронения)», а также «обязать Управление Благоустройства совместно с Архитектурно-планировочным отделом Ленинградского совета, Кассовым отделом Ленсовета, союзами: советских писателей, художников, архитекторов, композиторов разработать в месячный срок детальный проект превращения этих кладбищ в кладбища-парки». Работа над детальным проектом перепланировки Литераторских мостков начнется только в 1939 году, когда некрополь перейдет в ведение Музея городской скульптуры. Однако этот проект так и не будет реализован: до весны 1941 года он существовал лишь на бумаге, в послевоенное время на территории будут проводиться лишь работы по благоустройству, и тем не менее сейчас некрополь «Литераторские мостки» – это не только музей под открытым небом, но и красивый парк.
Ольга Рачкова
